7 м/c
45%
751 мм рт. ст.
25 °C
22 °C
Курс на импортозамещение, провозглашённый Россией после введения санкций и контрсанкций в 2014 году, создал уникальные возможности для развития российского реального сектора экономики. Одними из тех, кто получил наибольшую выгоду от закрытия отечественного рынка для импорта, стали сельхозпроизводители. Многие отрасли получили второе дыхание, но только не молочная. О том, почему так происходит и что с этим можно поделать, эксперты говорили на одной из площадок второго Всероссийского форума продовольственной безопасности, прошедшего на днях в Ростове.
Так, в Доктрине продовольственной безопасности России прописано: чтобы не зависеть от импорта, доля отечественного молока на рынке должна составлять не менее 90%. По итогам 2016 года эта цифра составляла 79,9%, по итогам 2015-го — 81,2%. Иными словами, ситуация с самообеспечением молоком в стране не только не улучшается, но становится хуже.
По словам директора «Агрохолдинга «Степь» (входит в крупнейшую в России несырьевую корпорацию «АФК Система») Константина Аверина, исправить всё это можно.
— Чтобы что-то изменилось в молочной отрасли России, нужен системный подход государства, рассчитанный минимум на 12-15 лет. Только тогда можно достичь принципиальных перемен, — говорит он.
Первое здесь — заинтересовать бизнес. Cрок окупаемости проектов в молочной отрасли — не менее 10 лет. Инвесторы же идут туда, где «отбить» вложения можно за 3-4 года. Для того чтобы добиться таких сроков окупаемости по молоку, по оценке Аверина, государство должно субсидировать отрасль на сумму не менее 25-30 млрд рублей ежегодно на протяжении 15 лет.
— По сути, деньги это небольшие, — говорит он, — если посмотреть, сколько государство вкладывает в реализацию тех или иных госпрограмм. Это вполне подъёмная сумма.
Тем не менее, задача поистине колоссальная. Исходя из установленных Минздравом РФ норм потребления молока (около 300 литров в год), в России ежегодно должно производиться и потребляться порядка 40 млн тонн молока. В настоящий момент отечественные предприятия ежегодно производят где-то 17 млн тонн, ещё 8 млн тонн завозится. То есть объёмы производства необходимо фактически удвоить.
— Нужно как минимум ещё 20 млн тонн молока в год, — говорит Аверин. — Что это такое? Если одна корова даёт 10 тонн, а это очень высокий показатель, то надо ещё около 2 млн коров. СССР в своё время такую же задачу решил за 20 лет. Сейчас, если напрячься всей страной, то за 10-12 лет этого можно добиться.
Однако руководитель Центра международного агробизнеса и продовольственной безопасности РАНХиГС при Президенте РФ Анатолий Тихонов не разделяет даже такого сдержанного оптимизма.
— Чтобы получить столько коров, надо построить где-то 600 типовых животноводческих комплексов. Под реализацию каждого нужен кредит около 25 млрд рублей. А общая поддержка по всему животноводству в 2017 году — 65 млрд рублей. И это на 10% меньше, чем в прошлом году. На инвестиционные кредиты из этой суммы предусмотрено только 11 млрд рублей, — рассказывает Тихонов.
Но даже эти скромные, по меркам потребностей отрасли, деньги занять, по сути, негде. Раньше стратегические, но малорентабельные отрасли сельского хозяйства, такие как молочная, кредитовал ВЭБ. Однако в 2016 году здесь сменилось руководство. С тех пор банк прекратил кредитование сельского хозяйства вообще, говорит Тихонов.
— Сказали, что для этих целей у нас есть специализированное учреждение — «Россельхозбанк». Но условия там совсем другие. По сути, господдержки молочной отрасли толком нет, а теперь лишили ещё и инвестиционных кредитов. Как что-то поднимать? — недоумевает руководитель Центра международного агробизнеса и продовольственной безопасности.
Остаются ещё частные инвесторы, но, говорит Тихонов, в отрасль они не идут не только из-за слишком долгих сроков окупаемости «молочных» инвестпроектов:
— Деньги в стране есть, но частные инвесторы побаиваются вкладывать их в долгие проекты. Правила игры всё время меняются. Субсидии, даже те, что остались, зачастую обещаются, но не выдаются. При этом попробуй хоть рубль в налоги не доплатить, сразу лишаешься любой поддержки. Какие-то не совсем правильные взаимоотношения.
Не спешат ехать в Россию и западные молочные инвесторы, несмотря на то, что, например, в Голландии и Франции давно наблюдается переизбыток кадров и одновременно нехватка земель. Европейцы боятся российской нестабильности, незащищённости инвестиций и отношения к частной собственности. Примеров захвата чужого бизнеса в стране предостаточно.
— Поэтому я очень скептически отношусь к тому, что мы в обозримом будущем сможем что-то там поднять в молочной отрасли, — резюмирует Тихонов.
Ещё одной, пожалуй, самой неожиданной проблемой зачастую становится нехватка земель под ведение молочного хозяйства. Так, «Агрохолдинг “Степь”» почти год ищет в Ростовской области (которая по территории в два с половиной раза больше Голландии) подходящие участки под создание крупной молочной фермы.
— Вместе с Региональной корпорацией развития, — рассказывает Константин Аверин, — мы искали различные варианты получения подходящих земель в Ростовской области. А на комплекс хотя бы в 500 голов надо не менее 4 тысяч гектаров. Но везде частные собственники, и договориться с ними о разумной цене пока не получается.
С другой стороны, в России есть ещё и личные подсобные хозяйства с одной-двумя коровами, которые, по разным оценкам, дают стране до 10 млн тонн молока в год. Тем не менее, говорит главный редактор журнала «Деловой крестьянин» Николай Гритчин, их можно вообще не учитывать.
— ЛПХ — это гиблое дело, с ним ничего не получится. Ни одна компания на переработку это молоко не возьмёт. Качества там никакого. Его разве что использовать для домашнего производства творога и сметаны и продавать соседям и знакомым, — говорит он.
Мрачных красок добавляет в картину и председатель правления Национального союза производителей молока РФ Андрей Даниленко. По его словам, по состоянию на 2014 год более 50% мощностей в молочной отрасли были изношены и не подлежали реконструкции. И на то, чтобы хотя бы не растерять тот уровень производства, который есть, необходимо как минимум 600 млрд рублей инвестиций. Таких сумм ни от государства, ни от бизнеса не предвидится.
А пока же, констатирует генеральный директор компании «Калория» Татьяна Садовая, Россия поднимает молочную отрасль Белоруссии, где литр товарного молока имеет на 4 рубля меньшую себестоимость.
— За бесценок они закупают молоко в Европе, а потом в виде продуктов переработки перекачивают его нам. И качество у этой продукции ниже год от года. При этом нам в Белоруссию поставлять свою продукцию нельзя. Если мы сейчас на государственном уровне говорим, что своя рубашка ближе к телу, то как-то странно поднимать молочную отрасль Белоруссии, а нашу сажать, — говорит Садовая.{{voter}}
По данным Андрея Даниленко, в настоящее время около 81% недостающего для удовлетворения потребностей России молока закрывают именно белорусские производители. И конкурировать с ними практически невозможно.
