Инвестиционную привлекательность Ростовской области задушили тарифами

Промышленность Ростовской области который год страдает от, по сути, дискриминационных тарифов на электроэнергию. Донские предприятия платят зачастую в разы больше, чем их конкуренты из других регионов. Другая сторона проблемы в том, что многие компании, рассматривая Ростовскую область для реализации своих инвестпроектов, зачастую бегут к соседям, видя, сколько им придётся тратить здесь на электричество.

Нерешаемая проблема

Высокие тарифы на электроэнергию для промышленности — один из главных сдерживающих факторов развития экономики Ростовской области, констатирует замгубернатора Михаил Тихонов. По его словам, вопрос пытаются решить уже несколько лет, однако подвижек пока нет. Связано это с тем, что система ценообразования на рынке электроэнергии сформирована на федеральном уровне. Регион ничего не решает.

На то, что некоторые компании отказываются реализовывать свои инвестпроекты в Ростовской области именно из-за высоких тарифов на электроэнергию, не раз указывал и губернатор Василий Голубев. Он требовал изменить ситуацию, однако все поступившие к середине 2018 года предложения на этот счёт охарактеризовал как «невнятные».

Перейдём к конкретным цифрам. По словам директора Агентства инвестиционного развития региона Игоря Буракова, промышленность в Ростовской области платит за электроэнергию до 40% больше, чем их конкуренты из других регионов России. Лишь в нескольких субъектах ситуация ещё хуже. Например, в Краснодарском крае. Однако проблема высоких тарифов характерна для всего Юга. Цена электроэнергии на оптовом рынке в ЮФО на 12-30% выше, чем в любом другом федеральном округе европейской части России.

По словам замминистра промышленности и энергетики Ростовской области Владимира Клименко, наибольшие затраты на электроэнергию несут металлургические предприятия региона. В себестоимости их продукции она занимает 10%. Для лёгкой промышленности проблема также актуальна. Так, доля затрат корпорации «Глория Джинс» на электроэнергию за 11 месяцев этого года составила 9,2%, у «Донецкой мануфактуры» — 3,5%, у завода Air Products — 25%.

Как говорит директор по экономике и финансам завода «Тагмет» (входит в «ТМК групп») Андрей Подорога, один мегаватт обходится предприятию в 4,5 тысячи рублей. Заводу «ТМК Групп» в Оренбургской области — в 4 тысячи рублей, в Волгоградской области — в 3,5 тысяч рублей, в Свердловской области — в 2,9 тысячи рублей.

Завод корпорации Mars в Ростовской области за электроэнергию платит на 35-40% больше, чем аналогичное предприятие этой же компании в Московской области, на 40% больше, чем в Ульяновской области и почти в два раза больше, чем в Новосибирской области.

Тарифы на электроэнергию, действующие для промпредприятий Ростовской области, делают их практически неконкурентноспособными на внутреннем рынке, говорит гендиректор «Алюминий металлург Рус» Сергей Краснопёров.

— Мы производим полуфабрикаты из алюминиевых сплавов для оборонной промышленности и авиастроения. Основной конкурент у нас один — «Каменск-Уральский металлургический завод» в Свердловской области. Они платят за киловатт 90 копеек, мы — 2 рубля. С учётом, что мы потребляем в месяц 15 млн киловатт, несложно посчитать, что на 15 млн рублей в месяц мы снижаем свою конкурентоспособность, — рассказывает он.

За Крым, Чечню и Дагестан

По словам руководителя Региональной службы по тарифам Ростовской области Алексея Лукьянова, причин сложившейся ситуации несколько.

Во-первых, дело в так называемом перекрёстном субсидировании. По сути, за счёт промпредприятий Ростовской области кто-то другой имеет более низкие тарифы. В первую очередь это население, которое законодательно защищено от излишнего роста стоимости электроэнергии. Расплачиваются за него именно промпредприятия. По словам Лукьянова, это примерно 5,7 млрд рублей в год.

Далее следуют регионы России, в которых законодательно ограничен рост цен на оптовом рынке электроэнергии. Это весь Дальний Восток, Бурятия, Карелия, Дагестан, Чечня, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, Тыва и Ингушетия. То, что не доплатили их предприятия, потом закладывается в тариф для предприятий других регионов.

Во-вторых, на величину тарифа влияют объекты вынужденной генерации. Это убыточные электростанции, которые отключать нельзя в силу тех или иных причин. Яркий пример — Новочеркасская ГРЭС. Затраты на их содержание закладываются в тариф. На Юге объекты вынужденной генерации в основном сосредоточены в Крыму.

— После того, как Крым вошёл в состав ЮФО, цены на оптовом рынке электроэнергии во всём округе выросли на 15-20%, — рассказал Лукьянов.

В-третьих, на тариф влияют крупные предприятия Ростовской области, которые решили получать электроэнергию напрямую из сетей ФСК ЕЭС, так как это позволяет избежать перекрёстного субсидирования. Таких предприятий в Ростовской области всего 36, однако на них приходится 16% потребляемой в регионе электроэнергии. Недополученные ресурсниками из-за этого 2 млрд рублей перераспределяются на остальные заводы и фабрики Ростовской области.

В четвёртых, для промышленности боком выходит и помощь государства малому и среднему бизнесу. А также льготные тарифы, действующие для социально-важных объектов.

— Техприсоединение до 150 кВт с осени 2017 года осуществляется по символическим ценам, — говорит Игорь Бураков. — Там что-то около 13 тысяч рублей, хотя по факту это может стоит и 3-4 млн рублей. Сетевая компания эту разницу из своих денег не оплачивает, она перекладывает это на оставшихся потребителей. Плюс есть бюджетные организации, водоканалы и так далее. Для них действуют льготные тарифы на электроэнергию. Кто их оплачивает? Государство? Нет, оплачивают промышленные предприятия.

Есть и пятая причина высоких тарифов на электроэнергию для промпредприятий Ростовской области. И она самая странная. Дело в том, говорит Алексей Лукьянов, что ввод новых энергетических мощностей приводит не к удешевлению электроэнергии для региона, где они размещены, а к удорожанию.

— По логике, — поясняет Игорь Бураков, — из-за того, что у нас строятся новые электростанции, цены на электроэнергию вроде бы должны снижаться. Но правила этого рынка, установленные федеральными властями, таковы, что вот эти инвестиции оплачивают потребители близлежащих регионов. В итоге чем больше генерирующих мощностей — тем выше тариф.

Ростовская область при этом «кормит» электроэнергией почти весь Юг. Регион вырабатывает электроэнергии в два раза больше, чем потребляет. Излишки продаются на оптовом рынке.

Итог у всего этого один — 90% промышленных предприятий Ростовской области платит за электроэнергию по завышенному тарифу.

Кто виноват и что делать?

Многие считают, что тарифы для промышленности сбытовые организации завышают искусственно. Основным поставщиком электроэнергии в Ростовской области является МРСК Юга. Замдиректора по экономике и финансам этого предприятия Алексей Рыбин подобные обвинения отвергает. По словам Игоря Буракова, сбытовики сами являются заложниками ситуации, сложившейся из-за федеральных правил ценообразования.

К слову, ветропарки, которых в ближайшие годы в Ростовской области должно появиться сразу три, ситуацию не улучшат, а усугубят. Дело в том, что вырабатываемая ими электроэнергия будет дороже, чем от стандартным ГРЭС, ТЭС и АЭС. Однако компенсацию затрат уже решено возложить на всю Россию, а не только регионы, в которых они строятся. Так что Ростовская область от ветропарков получит рабочие места, инвестиции, налоги, но не дешёвую энергию.

Выходов из ситуации со слишком высокими для промышленности Ростовской области тарифами не много. А по сути, один — пытаться добиться от федеральных властей каких-то изменений правил игры. По словам Игоря Буракова, пока есть как минимум один вариант, по которому мнение у властей, бизнеса и экспертов Ростовской области сошлось.

— Нужно на федеральном уровне исправить дискриминационную ситуацию, когда на оптовом рынке электроэнергии регионы ЮФО, включая Ростовскую область, платят больше всех. И потом это всё перекладывается на промышленность, — говорит Бураков.

По его словам, также надо как-то «перебалансировать» систему перекрёстного субсидирования, потому что ситуация, когда одни потребители платят за других, «не очень хорошая».

— В Ростовской области это привело к тому, что самыми социально незащищёнными оказались именно заводы и фабрики. Нужно искать некие более сбалансированные решения, — добавил Бураков.

В ближайшее время, по его словам, соответствующие обращения будут направлены в федеральное правительство по всем имеющимся каналам — начиная от сенаторов и депутатов Госдумы от Ростовской области и заканчивая министерствами, региональной Торгово-промышленной палатой и Южно-Российской Парламентской Ассоциацией. Однако пока далеко не факт, что и это принесёт хоть какие-то результаты.

Сергей Деркачёв

Поделиться: