12,79₽
99,63₽
92,45₽

Рецепт удержания Россией Северного Кавказа

От ученого ЮНЦ РАН

Директор Института социально-экономических и гуманитарных исследований Южного научного центра РАН, доктор философских наук Виктор Авксентьев — один из крупных специалистов по проблемам Северного Кавказа. Он принимал участие в работе над Атласами социально-политических проблем, угроз и рисков Юга России, изданными ЮНЦ РАН. Наш собеседник не скрывает остроту проблем этого региона, хотя и не склонен излишне драматизировать их.

— Виктор Анатольевич, каков Ваш прогноз развития ситуации по Северному Кавказу?

— Рост конфликтности мы прогнозируем до 2014 года в связи с концентрацией социально-политических рисков вокруг Олимпиады в Сочи. До этого сейчас никто прогнозировать не возьмется. Все прогнозы зависят от того, как будет изменяться социально-политическая ситуация в стране. Проблемы Северного Кавказа — это специфическое, региональное выражение проблем российской государственности, просто на Кавказе они проявляются более остро.

— Возможно ли, что в будущем какие-то республики Северного Кавказа отделятся от России?

— Гипотетически возможно всё. Сейчас вероятность этого невелика, и она будет зависеть от того, как будут развиваться события в масштабах российской государственности. Если в масштабах государства произойдет какой-то катаклизм, возможно, речь будет идти не только о Северном Кавказе, но и о других частях страны.

— Некоторые эксперты по проблемам Северного Кавказа предлагают объявить Россию империей, как это Вам?

— Имперская Россия — это вопрос неоднозначный. То, что и у нашей страны, и у других стран сохранились имперские элементы, — это очевидно, и не надо воспринимать понятие империи однозначно как отрицательное. Если какие-то функции государства способствуют стабилизации, то надо их применять. Кстати, мы в Южном научном центре РАН внимательно изучаем опыт управления Кавказом имперской Россией, и там есть масса положительных примеров. Однако в данном случае, я думаю, кто-то спекулирует на образе империи, толком не понимая, что это такое и каковы могут быть последствия. Империя в числе всего прочего — это силовое удержание в своем составе какой-либо территории, а это может обернуться негативными последствиями для современной идеологии. Мы все же должны ориентироваться на образ гармоничной и привлекательной России.

— Мечты об империи порождены в том числе преследованием русских в республиках Северного Кавказа, их изгнанием.

— Глупо отрицать наличие этой проблемы. Она порождена отчасти растущей политизацией этничности в кавказских республиках, отчасти экономическими проблемами — ведь русские уезжают не только из-за боязни за свои жизнь и здоровье, но и по экономическим причинам.

— То есть?

— Русские не находят себе применения. Работа в кавказских республиках, не секрет, распределяется на основании этноклановых связей, все руководящие должности, места в гуманитарной сфере распределены среди своих. А русские были в основном задействованы как инженеры и высококвалифицированные рабочие на современном производстве, где не станешь специалистом только благодаря родственным связям. Однако производство стоит, и таких мест, где нужны высококвалифицированные рабочие и инженеры, нет. И русские уезжают, республики безвозвратно теряют ценные кадры.

— Но, может быть, этот убыток восполним за счет молодежи, которая обучается в российских вузах и станет интеллектуальной элитой кавказских республик?

— Присмотритесь внимательно, среди выходцев с Кавказа больше всего популярны юридическое и экономическое образование, хотя столько руководящих кресел в республиках просто нет. Так что потери русских восполнить некому. Кроме того, русские являются цементирующей  этнической основой для государства, и последствия их ухода весьма негативны.

— Раз уж мы затронули тему обучения в вузах... После гибели студента РГСУ  Максима Сычёва разгорелась дискуссия о необходимости квотирования мест для выходцев с Северного Кавказа. Ваша точка зрения на эту проблему.

— Что понимается под квотированием? Предоставление гарантированных мест для какой-либо социальной группы. В данном случае, видимо, подразумевается, ограничение сверх какой-то цифры. Какая политкорректность! Вообще-то нужно почитать Конституцию страны и увидеть ответ на этот вопрос: запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. Поэтому решение проблемы, а она действительно существует, лежит в другой плоскости. Работа со студенческими коллективами, четкий контроль за работой каждого студента, отчисление за утрату связей с вузом, неудовлетворительные оценки на сессии. В зарубежных вузах в первые две сессии отчисляют до 30-40% набора. У нас тянут до самого выпуска: это платный студент, не будет денег. А отсюда утрата ответственности со стороны студентов за результаты учебы и возрождение пагубной для высшего образования позиции, что «нет плохих студентов, есть плохие преподаватели».

— А как Вы относитесь к лезгинке, исполняемой на улицах Ростова и других российских городов?

— Танцы на улице — это социокультурное маркирование территории, здесь танец важен с точки зрения ритуальности. Отсюда и соответствующая реакция местного населения, для которого эта территория является своей. И в то же время такие танцы — своеобразная реакция на слабость государства. Обратите внимание, в последнее время власть на подобные вещи стала реагировать жестче, и проблема нарушения общественного порядка сразу пошла на убыль.

— В чем все-таки причина роста напряженности в республиках Северного Кавказа?

— Их много, образно говоря, мы попали в так называемую причинную воронку, когда несколько причин накладываются одна на другую. Это и стагнация экономики, и неэффективность власти на местах, и провал государства в борьбе с коррупцией. Другими словами, невысокая эффективность действий государства, невыполнение его решений, причем за всё это отвечают люди из низших, в лучшем случае средних эшелонов власти. И всё это работает против интересов федерации.

— Каким образом?

— Очень просто. Молодым людям подбрасывают идею — если государство коррумпировано, если оно неэффективно, то нужно другое государство. Тут же приводятся исторические примеры, в частности, сейчас много разговоров о Кавказской войне. Подбрасываются «заманчивые» предложения о том, как переустроить жизнь, и они находят отклик.

— Сейчас много говорят о том, чтобы конституционно уравнять в правах республики и регионы, что это снимет или сгладит многие проблемы.

— Это идея так называемой губернизации и в принципе она правильная. В частности, о ней говорит полтора десятилетия Жириновский. Но в наших конкретных условиях она нереализуема. Так часто бывает: идея сама по себе верная, если ее рассматривать абстрактно. Но когда представишь технологию ее реализации, обнаружишь, что вреда будет больше чем пользы. Нельзя забывать, что мы имеем дело с политизированным населением кавказских республик (та самая политизация этничности), и попытка реализовать то, о чем вы говорите, приведет к резкому всплеску напряженности. Вот вам пример — несколько лет назад была предпринята попытка воссоединить Адыгею и Краснодарский край — и сразу возникли проблемы, поднялась зарубежная адыгейская диаспора, и от идеи пришлось отказаться. Кроме того, необходимо четко понимать, что для стабилизации это сейчас не главное.

— Говорят, в Ставропольском крае растет недовольство введением в состав СКФО…

— Я сам ставропольчанин и хорошо знаю обстановку. Недовольство есть, но оно появилось не сейчас, а сразу после введения края в состав нового округа, многие тогда были просто шокированы. Одобрение высказывали только те, кому это было положено по должности. Причины нынешней неудовлетворенности понятны — рост напряженности в стране, продолжающиеся теракты, которые в общественном сознании связываются с созданием округа. Кроме того, люди разочарованы отсутствием положительных изменений, хотя какие изменения могут произойти за год существования округа? Для этого необходимо по крайней мере года три, не меньше. С другой стороны, Ставропольский край хотят сделать своеобразным локомотивом, который, как предполагается, вытянет весь округ, поэтому инвестиционный рейтинг края резко повысился.

— Что нужно практически предпринять, чтобы ослабить напряженность на Северном Кавказе?

 — Ответ вытекает из того, что я сказал раньше: проблемы Северного Кавказа — выражение проблем российской государственности. Без повышения эффективности государственного управления на всех уровнях, восстановления полноценной работы политических институтов, обеспечения ответственности должностных лиц за порученные участки работы, заметных сдвигов в борьбе с коррупцией, все практические предложения уйдут как в песок. Этих предложений за последние два десятилетия наработано на десятки, если не сотни томов (как и в области экономики, идеологии, образования и т.д.).

Если говорить о конкретных вещах, выполняемых под запрос, то сейчас полпред Хлопонин поставил задачу разработать на основе Ставропольского края модель гармонизации межэтнических отношений, которую можно будет распространить на весь Северо-Кавказский округ, а затем, возможно, предложить как модель для всей страны. Это новая постановка задачи, своеобразный проектный метод в области социальных технологий. Будем работать в этом направлении, пересмотрим все эти тома наших предложений.      

 

Павел Губский

#