Сергей Зиринов: «О существовании деда Хасана узнал из телевизора»

Ожидаемый допрос стороной защиты кошевого атамана Нестеренко случился лишь на четвёртый день заседания по делу Зиринова. На третий день прокуроры в течение нескольких часов подряд монотонно зачитывали содержание телефонных переговоров, которые вёл атаман и приближённые ему люди в конце 2012 — начале 2013 года. Поясним: эти записи делали полицейские УВД Анапы в рамках оперативных дел, связанных с деятельностью казачества.

Для чего так долго и подробно зачитывалась расшифровка записей, стало понятно ближе к обеду. Важен, как оказалось, не сам факт прослушки разговоров и их содержание, а то, что аудиофайлы были обнаружены в компьютере Сергея Зиринова, изъятого при обыске рабочего кабинета бизнесмена.

Вторая половина дня как раз и ушла на то, чтобы рассказать присяжным об обыске. Всё так же долго зачитывались номера и названия изъятой аппаратуры и прочей, видимо, очень важной для присяжных заседателей информации.

Надо полагать, такие подробности должны были убедить незаинтересованных заседателей в том, что обыск действительно был и что в компьютере нашли нечто, свидетельствующее, что подсудимый причастен к покушению на атамана.

К слову, среди представленных записей были действительно несколько любопытных разговоров. Например, о том, как руководство местного казачества отправляло своих подчинённых к санаторию «Голубые ели», где якобы шла бойня (слово «бойня» — не фантазия автора, это из телефонного разговора Нестеренко). Или разговор о необходимости подготовки спортсменов-боевиков.

Защита попыталась обратить внимание присяжных на обстоятельства, при которых (и когда) были обнаружены представленные аудиофайлы, однако суд не дал адвокатам высказать свою позицию.

После заседания ситуацию пояснила адвокат Сергея Зиринова Анна Ставицкая.

— Обвинение почему-то умалчивает, что в октябре 2013 года (спустя полгода после покушения на Нестеренко) в ходе исследования содержимого компьютера Зиринова аудиофайлы с телефонными разговорами обнаружены не были. Но они внезапно появились в декабре того же года после того, как следствие настояло на проведении ещё одной компьютерной экспертизы. У меня нет сомнений в том, что аудиозаписи были попросту перенесены на компьютер моего подзащитного, — сказала Ставицкая.

На следующий день ещё до прихода в зал присяжных заседателей, обсуждая процессуальные моменты, адвокаты обратили внимание, что в деле Зиринова среди понятых значатся одни и те же люди. В частности, один и тот же гражданин участвовал при обыске в Анапе и в Краснодаре. По словам адвокатов, некоторые граждане до 15 раз привлекались в качестве понятых, хотя по закону это можно делать единожды.

— Практически все протоколы обысков и осмотров подписаны одними и теми же людьми.

Вызывают вопросы и сами подписи, которые визуально отличаются друг от друга. Мы полагаем, что либо людей вообще не было на месте обыска и за них подписывал документы кто-то другой, либо это ангажированные полицией люди. Мы ходатайствуем о том, чтобы доказательства, полученные с участием таких «понятых», не были представлены присяжным, — сказала Анна Ставицкая. Однако суд в ходатайстве отказал.

Уже по первым ответам кошевого атамана на вопросы адвокатов стало ясно, что с Нестеренко неплохо поработали адвокаты и обвинение. Но против природы, что называется, не попрёшь, и Николай Дмитриевич, до определённого времени строго отвечавший в русле линии обвинения, стал вести себя неприлично.

Адвокаты интересовались источниками информации, которую декларировал Нестеренко. «Откуда, из каких источников вам известно, что Зиринов подарил Сулоеву ресторан?» — спросил адвокат.

«Оттуда!!!», — был ответ.

Временами атаман говорил, что не понимает вопроса, в другой раз заявлял, что «давно это было», и так далее. Но чаще других в качестве источника назывались СМИ и звучали фразы «Ну это же всем известно!» и «Анапа — город маленький!».

А под конец допроса Николай Дмитриевич больше напоминал автоответчик: «Не помню». Масса вопросов фактически остались без ответа. В частности, имелись ли конфликты у потерпевшего с партнерами по бизнесу или с руководством других организаций, куда отправляли для «установления справедливости» казаков.

После очередного перерыва, когда присяжных ещё не провели в зал суда, защитники вышли с ходатайством предоставить вниманию заседателей протокол первой встречи Нестеренко со следователем, который состоялся через три дня после покушения на него, и сравнить с его ответами в суде.

Так, в феврале Нестеренко сказал следователю, что у него нет даже и мыслей, кто бы мог совершить и организовать покушение на него. А в суде атаман несколько раз заявлял, что он сразу понял — Зиринов и есть тот самый злодей.

Однако обвинение и суд оказались солидарны: присяжным незачем знать о том, что говорил на первом допросе потерпевший. И это далеко не единственное обстоятельство, которое, по мнение прокуроров и судьи, не дОлжно слышать заседателям.

Но одна просьба защиты под конец заседания всё же была удовлетворена. Анна Ставицкая попросила задать Сергею Зиринову несколько вопросов. Первый — о знакомстве с Николаем Нестеренко.

— В первый раз я общался с Нестеренко 22 февраля, когда он был ранен. Вторая встреча была на похоронах его водителя, — сообщил Сергей Зиринов.

Напомним, что ранее Нестеренко заявлял, что первая встреча с бизнесменом у него произошла в середине 90 годов.

Второй вопрос касался «взаимоотношений» с криминальным авторитетом Асланом Усояном (более известным как «дед Хасан»), убитым несколько лет назад.

— Я никогда не был знаком с человеком, о котором вы говорите. О существовании деда Хасана знал, как и все остальные — из телевизора и интернета, — сказал Сергей Зиринов, добавив, что слухи о его связи с криминальным авторитетом появились сразу после ареста.

По окончании заседания Анна Ставицкая прокомментировала его итоги и позицию потерпевшего.

— Меня удивляет поведение Николая Дмитриевича не как адвоката, а по-человечески. У тебя убивают близкого друга, ведь Жук, как утверждает Нестеренко, был не просто водителем, а другом. И ты вместо того, чтобы скорбеть вместе с семьёй, в этот же день требуешь встречи с предполагаемым заказчиком преступления. Возникает вопрос: зачем идти на встречу? У меня на это есть ответ: Нестеренко хотел воспользоваться ситуацией и поиметь выгоду с бизнесмена. Этот вопрос ему и был задан в ходе судебного заседания, но ответ не получен. Зиринов и Нестеренко долго общались сначала наедине, и только потом подошли другие люди. О чём именно они говорили, Сергей Андреевич на определённой стадии судебного разбирательства обязательно скажет, — отметила Анна Ставицкая.

На ближайших заседаниях начнётся допрос свидетелей.

Комментарии для сайта Cackle