Путаное сознание

Мой тесть заболел двусторонним воспалением лёгких. И началось: врачи, медсестры, капельницы, уколы, беготня по аптекам, переживания и страхи.

Согласитесь, когда больному за восемьдесят лет, у близких есть повод для волнения. Но всё обошлось. Благодаря усилиям медиков и домашнему уходу организм ветерана выдюжил, и болезнь отступила.

— Слава богу, кризис миновал, — сказал я утром за завтраком. — Вот и закончились наши «ночи бессонные, речи бессвязные, взгляды безумные». Теперь можно немножко расслабиться.

Тёща покачала седой головой и вздохнула.

— Так, да не так, — сказала она. — Не нравится мне психическое состояние бати. Он в общении неадекватен. Путает текущие события с давно минувшими, а то уходит в себя и молчит. А вчера попросил пригласить к нему фронтового друга Ильичёва, которого двадцать лет тому назад похоронили. Как говорят врачи, это признаки путаного сознания.

— Мама, ты всегда сгущаешь краски, — вступила в разговор дочь. — Папа ещё окончательно из болезни не вышел. Надо подождать, и всё образуется.

— Сейчас сам с ним пообщаюсь и разберусь, что и как! — решительно заявил я и поднялся из-за стола. Женщины поспешили следом.

Тесть возлежал на высокой подушке в своей кровати, бледный и исхудавший. На лице его, обращённом к двери, застыло выражение сановной непоколебимой важности. На нас он смотрел, как большое начальство смотрит на людей, по сути, не замечая их. Натруженные руки ветерана лежали поверх одеяла, и мне показалось, что кисти их увеличились на фоне исхудавшего тела.

— Доброе утро, Степан Фёдорович, — приветствовал я его бодрым голосом.

Старик молча уставился на меня. Только утвердившись в том, что приветствие вылетело из моих уст, он величественно протянул мне правую руку. Я пожал её и ощутил ответное пожатие.

Затем тесть скосил глаза на свою благоверную и протянул ей руку. Так же, при полном молчании, свершилось рукопожатие супругов. Затем этой милости удостоилась дочка.

После церемонии троекратного рукопожатия тесть потерял к нам всякий интерес и погрузился в собственные размышления. «Действительно, он какой-то мутный, на себя совсем не похож», — подумал я, а вслух сказал:

— Похоже, аудиенция закончена и нам пора удалиться. Я пошёл на работу.

И тут с кровати послышалось:

— А я?

— А ты лежи, набирайся сил, — поторопился я закрепить звуковой контакт с больным.

Тесть обиженно пожевал губами. Видимо, его не очень прельщала перспектива лежания в кровати.

— А может, со мной на работу пойдёшь? — пошутил я.

Реакция старика последовала мгновенно. Он простёр перед собой руку, и я увидел, как его узловатые пальцы ловко свернули кукиш.

С явным удовольствием и лукавой хитринкой в глазах он поочерёдно показал его нам. Причём проделал это основательно и без всякой суеты, как и любое дело, за которое брался.

— Порядок, — смеясь, воскликнул я. — Отец адекватен на все сто. Никакой путаницы у него в голове нет. Вон какой весомый аргумент на сей счёт нам представил! Всё верно, наработался за долгую жизнь, а теперь имеет право на законный отдых. Ну, а мы своими делами займёмся.

Повеселевшие и успокоенные, все вышли из комнаты.