Сражённая наповал

Эмма Ильинична Арнодская твёрдо решила до конца противостоять разрушительному напору проживаемых ею лет. Она стоически держала строгие диеты, посещала бассейн и косметические салоны, доставала чудодейственные дорогущие кремы для лица и рук. Её муж был вынужден отходить ко сну под похлопывания жены по собственным мордасам: она вбивала кончиками пальцев крем под кожу лица и шеи. Процедура, как всегда, затягивалась, и муж начинал умиротворённо похрапывать. Ему снилось, что он сам вбивает крем ладошками в физиономию своей жены. При этом он не ограничивал себя в размахе, так что шлепки получались звонкие, как пощёчины. Но, впрочем, у каждого свои мечты и радости, а Эмма Ильинична была довольна результатами своих усилий. Ни одного грамма лишнего веса, фигура, не потерявшая гибкости, выхоленное лицо почти без морщин, на голове всегда модная причёска. Что говорить, своим видом она обращала на себя внимание окружающих, и прежде всего представителей сильного пола. Правда, с некоторых пор она стала замечать, что возрастная категория воздыхателей изменилась. Все больше на неё стали пялиться старые облезлые козлы. Но Арнодская не была бы Арнодской, если бы смирилась с этим обстоятельством, не переломила ситуацию. Она научилась так смотреть на заинтересовавшую её мужскую особь, что получала ответный взгляд. «Ну вот, дурашка, — ласково думала она, опуская очи долу, — ты просто отвлёкся и сейчас знаешь, на кого следует смотреть, и не будешь рассеянным».

В незнакомых компаниях, когда речь заходила о возрасте, Эмма Ильинична кокетливо сообщала, что ей чуть за сорок, тогда как на самом деле — подумать страшно! — приближался пятидесятилетний юбилей.

Но пока все обстояло хорошо, и собственное отражение в зеркале не огорчало её. Вот только прицепился остеохондроз шейно-плечевой зоны. Ей порекомендовали великолепного массажиста с распространённой в России фамилией Иванов. На приёме у него Арнодская поймала себя на мысли, что откуда-то знает этого человека и даже где-то с ним встречалась. Глаза, линия рта и подбородка определённо кого-то напоминали. «Но нет, он слишком стар», — усомнилась она. Перед ней сидел толстый лысый мужчина с мешками под глазами и тёмным лицом. Но всё же она решилась спросить массажиста, какую ростовскую школу и в каком году он окончил. Ответ развеял сомнения, всё срослось. Это была её школа № 39. Это он, её одноклассник Миша Иванов, тогда кудрявый полный мальчик, застенчивый из-за небольшого заикания. Боже, что делают с человеком прожитые годы.

— Миша! — радостно воскликнула Арнодская. — Ты меня узнаёшь?

Массажист Иванов растерянно улыбался, а по его глазам Эмма Ильинична видела, что он её не узнает. «Естественно, — подумала она и опять возгордилась. — Его сбивает мой вид. Он просто не может поверить, что я его одноклассница».

И тут Иванов, что называется, сразил свою одноклассницу наповал. Все так же улыбаясь, он уважительно сказал:

— Как же, помню. Вы у нас историю преподавали.