2 м/c
58%
754 мм рт. ст.
20 °C
Почему в Ростове уже долгое время не появляется новых проектов государственно-частного партнёрства, какой урон экономике города нанёс коронавирус и нужны ли Ростову новые «Ростсельмаш» или «Роствертол», donnews.ru рассказала заместитель главы администрации по вопросам экономики Светлана Камбулова.
— Светлана Анатольевна, хотелось бы сначала поговорить о судьбе знаменитых Парамоновских складов. Несколько лет назад у объекта появился инвестор {компания «Альянс-М», 20% в которой принадлежит ООО «Южный капитал» президента ФК «Ростов» Арташеса Арутюнянца. — Donnews.ru}. Сначала было много информации о его планах, однако уже долгое время вокруг проекта тишина, на этой территории ничего не происходит. Жив ли проект?
— Напомню, что Парамоновские склады являются объектом культурного наследия федерального значения. Инвестор долгое время пытался изменить объект охраны, обращался в суд и проиграл.
Но на самом деле на этой территории не «ничего не происходит». Просто всё движется небольшими шагами, которые, может, не так заметны. В феврале текущего года компания выполнила необходимые работы по сохранению оконных проёмов и провела ряд противоаварийных мероприятий. Все выполненные работы были приняты комитетом по охране объектов культурного наследия Ростовской области.
Также в текущем году ООО «Альянс-М» планировало разработать проектную документацию на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия. Однако, в связи со сложившейся ситуацией в стране, связанной с распространением новой коронавирусной инфекции, работа проектных организаций была приостановлена, срок реализации проекта продлён.
— Но инвестор говорит хотя бы в общих чертах, что он планирует делать с объектом? Во что превратить?
— Проект, который презентовался на одном из советов по инвестициям при администрации Ростова — если не ошибаюсь в 2016 году, — он не изменился. Тогда инвестор говорил, что это будет общественное пространство с выставочными комплексами. На сегодняшний день мы располагаем информацией, что будет проведена реставрация и восстановлен исторический облик. Речь идёт, напомню, о памятнике федерального значения.
— Перед ЧМ-2018 было создано юрлицо «Кварталы Левобережья», учредителями которого являются Арташес Арутюнянц и Арас Агаларов. Компания создавалась для строительства жилья на участке возле стадиона, показывали красивые картинки. Что с этим проектом?
— Проект был в планах, но он не реализован. На сегодняшний день у нас левобережная зона по генплану не предполагает жилой застройки. За исключением того самого небольшого участка за стадионом, о котором вы говорите. Это зона общественно-делового назначения и на ней возможно строительство только объектов социального, спортивного, туристического назначения и тому подобное.
Если же инвестор всё-таки будет рассматривать вопрос строительства здесь жилья, то это будет не в чистом виде жилая застройка. Речь пойдёт о сопутствующих жилых строениях. Но в любом случае для этого надо выполнить целый ряд условий. Во первых, внести изменения в правила землепользования и застройки. Затем потребуется разработка проекта планировки и межевания данной территории. Но самое главное — выполнение всех инженерных изысканий для намыва песка, учитывая, что это пойма нижнего Дона, зона подтоплений. Так что для того, чтобы на этой территории началась какая-либо застройка, нужна очень серьёзная и обширная инженерная подготовка.
— В Ростове есть несколько очень успешных проектов государственно-частного партнёрства. Однако реализованы они достаточно давно и с тех пор ничего нового, несмотря на предложения со стороны администрации, нет. Почему так?
— Сегодня экономическая ситуация как никогда требует привлечения внебюджетных инвестиций, и мы действительно делаем ставку на взаимовыгодное партнёрство с инвесторами. Приоритетными являются проекты, находящиеся в сфере публичных интересов. Так, 5 августа подписано постановление «Об утверждении перечня объектов, в отношении которых возможно заключение соглашений о муниципально-частном партнёрстве». Перечень включает в себя 12 объектов — земельных участков для возможного строительства физкультурно-спортивных комплексов, парковых зон, детских садов. Это потенциальные инвестиционные предложения из перспективных и необходимых городу проектов. Перечень объектов будет актуализироваться ежегодно, исходя из реальных потребностей муниципалитета.
Сразу после публикации указанного перечня к нам поступило обращение компании с намерением рассмотреть один из участков для строительства диализного центра.
Сегодня есть ряд инициатив, предложений, которые обсуждаются уже какое-то время. По той же канатной дороге у нас есть несколько предложений. Каждый потенциальный инвестор выслушал нас и пытается теперь сформировать какое-то своё видение того, каким должен быть проект.
При этом каждому, кто к нам приходит с подобным предложением, мы говорим: «Всё, что зависит от муниципалитета, будет сделано в кратчайшие сроки». Это вопросы с землёй, какие-то договоры и так далее.
Помимо канатной дороги к нам зашли с предложением по умному городу и умным остановкам, есть предложения по установке уличных туалетов и так далее.
К сожалению, на сегодняшний день похвастать конкретным новым проектом, по которому пройдены все предварительные стадии, мы не можем.
— Несколько лет назад в администрации рассказывали о том, что в концессию планируется отдать и привокзальную площадь. Даже сроки назывались.
— Это всё пока также на уровне обсуждений. Вы же понимаете, чтобы официально сформировать инициативу, которую мы будем рассматривать и потом по ней проводить конкурс, инвестор должен учесть все риски, просчитать, нужна ли для реализации проекта плата со стороны концедента, то есть рассчитать финансово-экономическую модель и зайти с официальным обращением. Как это, к примеру, было с инициативой строительства хирургического корпуса ЦГБ. Поступило официальное предложение со стороны инвестора, но предложенная финансово-экономическая модель, представленные расчёты не были одобрены. Взвесив все «за» и «против», приняли решение данный проект реализовать за счёт бюджетных средств. И в настоящее время проводится корректировка проектно-сметной документации.
— По вашему мнению, отсутствие новых проектов ГЧП в Ростове вызвано тем, что самые удачные участки — набережная и парк Революции — уже заняты, тем, что отсутствует необходимая нормативная база или всё же тем, что времена сейчас не те?
— Я думаю, всё-таки дело в финансовой ситуации. Необходимая нормативная база, как на федеральном уровне, так и на региональном и муниципальном, сформирована. За последние годы вышло достаточного много нормативных актов, которые нам позволяют реализовывать проекты ГЧП. Но каждый инвестор прежде всего считает экономику, срок окупаемости проекта. Кроме того, для таких инвестиций нужны свободные деньги. А финансовая ситуация, сложившаяся не только в Ростовской области и России, но и в мире, сейчас заставляет принимать чётко взвешенные решения.
— ГЧП — это быстрые деньги или долгие?
— Как правило, долгие. Если посмотреть на те концессионные соглашения, которые есть в России, то там речь идёт о сроке окупаемости от 15 до 40 лет.
— Город несколько раз предлагал отдать в концессию парки. На главный парк города — Горького — тоже нет желающих?
— Парк Горького полностью находится в охранных зонах. Никакое капитальное строительство там невозможно. Максимум, что можно сделать, — это озеленение и реконструкция существующих аттракционов и объектов. На такой объект нужен уже не инвестор, а меценат, готовый отдать городу миллионов 500-600. Таких, как Байков, к сожалению, сейчас нет.
Но я надеюсь, что те проекты ГЧП, которые сейчас обсуждаются, уже в следующем году «выстрелят».
— Основной пакет частных инвестиций в Ростове уже много лет связан с жилищным строительством. Иногда список разбавляется гостиницами и ТРЦ. На ваш взгляд, не является ли проблемой отсутствие в списке инвестпроектов новых производственных мощностей?
— Давайте разделять два понятия — инвестиции в целом и перечень инвестиционных проектов. Они тесно связаны, но всё же это разные вещи. Если брать прошлый год — по 2020 году статистика есть только по первому кварталу, — то объём инвестиций в экономику Ростова составил 119 млрд рублей. Из них только 10 млрд — это те проекты, которые входят в наш инвестиционный перечень. И если брать инвестиции по крупным и средним предприятиям, то на жилищное строительство приходится лишь 10%. Основное — это вложения наших промышленных предприятий.
Теперь возьмём перечень. В него включены не все инвестпроекты, а лишь те, о которых инвестор заявил сам и которые имеют потребность в той или иной поддержке со стороны администрации города. Да, на сегодняшний день почти 40% нашего перечня — это жилое строительство. Но это не означает, что это все наши инвестиции. В прошлом году, к примеру, в Ростове было введено в строй два промышленных проекта на общую сумму 905 млн рублей.
— Если позволите, я переформулирую вопрос. Нужен ли Ростову, на ваш взгляд, условно новый «Ростсельмаш» или «Роствертол», либо город уже на той стадии развития, когда ему не нужны градообразующие заводы-гиганты?
— Ростов — центр не только агломерации, но и Юга России. Основной промышленный костяк в городе сформирован. Сегодня мы делаем ставку не на производственные мощности, а на высокотехнологичное производство, поддержку стартапов, инновации. В условиях становления экономики нового типа большое внимание уделяется вопросам экологии, существует тенденция размещать производственные мощности за пределами городской черты.
Вспомните, ещё лет десять назад было принято решение, что все промышленные предприятия должны постепенно переехать из центра города на окраину. В итоге «Донской табак» сменил место, «Роствертол» также развивает новую площадку под Батайском.
— То есть речь идёт о некой эволюции инвестиций?
— Да. Если говорить об инвестициях, то в нашей стратегии до 2035 года чётко прописано, что Ростов — это полюс инновационного роста. Мы так себя сейчас позиционируем и ставку делаем на высокотехнологичные производства и инновационное развитие. Речь о тех же компьютерных технологиях.
— Но каких-то громких проектов по этой части в Ростове я не припомню.
— Инновационные площадки уже созданы на базе наших ведущих вузов, есть кластер «Северное созвездие» и ряд других подобных инициатив. Инновационных проектов на самом деле много. Технические разработки ведутся постоянно.
В прошлом году мы запустили инновационный бизнес-акселератор. Туда зашло 60 проектов, 20 предпринимателей прошли обучение, 10 проектов выпустились, и 3 в итоге дошли до грантовой поддержки. Это хорошая конверсия, особенно для стартапов в инновационной сфере. Проект оказался востребованным и продолжил работу в этом году. Я уверена, что будут проекты, которые сделают рывок, все условия для этого нами созданы.
Повторюсь, Ростов, как столица Юга и как центр агломерации, должен делать ставку на развитие высокотехнологичных и инновационных производств, а не на строительство ещё одного «Ростсельмаша» или «Роствертола» в центре города или ещё где-то на своей территории. У нас есть крупнейшие предприятия, которые известны всему миру. Это флагманы, и я уверена, что они будут продолжать работать и развиваться. Сегодня развитие экономики в целом я вижу благодаря росту малого бизнеса.
— По поводу коронавируса, нельзя не затронуть эту тему сейчас. Не раз назывались цифры потери бюджетов области, города. Но есть ли сейчас понимание, какой урон пандемия нанесла ростовскому бизнесу?
— Ограничительные меры, введённые в связи с распространением коронавируса, в разной степени повлияли на все отрасли экономики города. Но говорить, что бизнес в этот период только закрывался, тоже нельзя. У нас ведь есть и вновь зарегистрированные ИП и организации. Именно поэтому губернатор решил распространить меры поддержки не только на тот бизнес, который был зарегистрирован до 1 марта 2020 года.
Малый бизнес самый мобильный, он быстрее реагирует на внешние условия и может видоизменять конечную продукцию исходя из запроса рынка.
К примеру, когда в начале пандемии не было медицинских масок, многие наши швейные предприятия и ателье по пошиву одежды перестроились. В итоге если в начале пандемии у нас было лишь одно юрлицо, выпускающее медицинские маски, то теперь только в Ростове их 21.
Самому большому удару, судя по цифрам, у нас подверглись общепит и розничная торговля. Но такая картина наблюдается повсеместно в России и мире. Если говорить о розничной торговле в Ростове, то товарооборот снизился на 14 млрд рублей по сравнению с прошлым годом. Оборот общественного питания за 6 месяцев 2020 года снизился на 2,5 млрд руб. По сути, это недополученные средства.
Если говорить о нашем бюджете, то на 1 августа выпадающие доходы составили 700 млн рублей. По концу года, по предварительному прогнозу, объем выпадающих доходов составит 1,4 млрд рублей. Но, несмотря на это, мы оказываем посильную помощь бизнесу, хоть это и приводит к недополучению средств в бюджет. Нужно подчеркнуть, что сегодня город получил поддержку из регионального бюджета в сумме 270 млн рублей.
— Как вы думаете, если до конца года история с коронавирусом так или иначе разрешится — пройдёт успешно вакцинация или распространение инфекции просто остановится, — сколько времени уйдёт у экономики Ростова, у бизнеса, чтобы вернуться хотя бы к уровню зимы 2020 года?
— Всё будет очень индивидуально. Малый бизнес, повторюсь, очень гибкий. Недаром же говорят, что слово «кризис» на китайском состоит из двух иероглифов — «опасность» и «благоприятная возможность». Кто-то вполне может найти для себя в текущей ситуации новые возможности и переформатировать бизнес. Для кого-то потребуется не один год, чтобы восстановиться.
Будем надеяться, что новая вакцина разрешит ситуацию. Пока же мы призываем всех работодателей провести вакцинацию от гриппа, которая в этом году у нас начинается раньше.
